О, дочерь блудная Европы! Зимы двадцатой пустыри Вновь затопляет биржи ропот, И трубный дых, и блудный крик. Пуховики твоих базаров Архимандрит кропит из туч, И плоть клеймит густым нагаром Дипломатический сургуч. Глуха безрукая победа. Того ль ты жаждала, мечта, Из окровавленного снега Лепя сурового Христа? И то, что было правдой голой, Сумели вымыслом обвить. О, как тоски слабеет молот! О, как ржавеет серп любви! От Господа-Заимодавца До биржевого крикуна — И ты, презревшая лукавство, Лукавить вновь обречена. Но всё ж еще молчат горнисты — Властители и мудрецы,— Что если жара новый приступ Взнесет Кремлевские зубцы? Так в Октябре узревший пламень — Строителя небывший лик — Не променяет новый камень На эти ризницы земли.
Январь 1922
Ты говоришь, что я замолк, И с ревностью, и с укоризной. Париж не лес, и я не волк, Но жизнь не вычеркнуть из жизни. А жил я там, где ...
Какой прибой растет в угрюмом сердце, Какая радость и тоска, Когда чужую руку хоть на миг удержит Моя горячая рука! Огромные, ...
Не для того писал Бальзак. Чужих солдат чугунный шаг. Ночь навалилась, горяча. Бензин и конская моча. Не для того - камням молюсь ...
В лесу деревьев корни сплетены, Им снятся те же медленные сны, Они поют в одном согласном хоре, Зеленый сон, земли живое море. Но и в ...
Горят померанцы, и горы горят. Под ярким закатом забытый солдат. Раскрыты глаза, и глаза широки, Садятся на эти глаза ...
