Жалоба

        Plaisir, pourquoi m‘a tu trompe?
О, дайте сердцу тосковать!
Оно мечтать, любить устало.
Хочу я слезы проливать;
В душе лишь горе не увяло.
Уже давно оделись тмой
Мои все радости былые;
Сдружился я с моей тоской;
Но слышны жалобы чужие.
И что ж! везде кругом меня
Надежда тмится, льются слезы;
И кипарис встречаю я
Там, где цвели младые розы.
Обман пленительной мечте,
Обман святому вдохновенью,
Обман любви и красоте,
Обман земному наслажденью!
Давно ли — жизнь семьи родной —
Являлся юноша  меж нами
С высокой, пылкою душой,
С одушевленными струнами,—
И вдруг от нас сокрылся он!
Умолк напев, мечтанью милый,
Лишь веет в полночь дивный стон
Над тихою его могилой...
С молитвой тайной на устах,
Друг в друге счастье обнимая,
С мечтой небесною в сердцах
Идет к венцу чета младая;
Но в храм счастливцы не вошли;
Их в нем не встретил хор венчальный;
Не факел радостной любви —
Зажегся факел погребальный...
А твой сбылся волшебный сон,
Младая прелесть; ты имела
Всё то, чем смертный восхищен,—
Богатством, знатностью светлела,
Пленяла милою красой,
И друга по сердцу сыскала,
И тихо, с неясностью святой
Младенца в персях прижимала;
И вянешь ты во блеске дней,
Лилея, сердцу дорогая!..
Увы!.. Как рано перед ней
Открылась тайна гробовая!..
Любовью, радостью дышать...
И в сень подземную скрываться!
Ей страшно было умирать —
Еще страшнее расставаться...
Когда б убитые сердца
Взор томный к небу не бросали
И нам, по благости творца,
Бессмертьем звезды не сияли,—
Кто б смел желать? кто б смел любить?
Кто б не был сокрушен тоскою?
Но сердце с сердцем будет жить,
Сольется вновь душа с душою!

19 июля 1832, Санкт-Петербург