Взвился рыжий, ближе! Ближе! И в осенний бурелом Из груди России выжег Даже память о былом. Он нашел у двоеверки, Глубоко погребено, В бурдюке глухого сердца Италийское вино. На костре такой огромной, Оглушающей мечты Весело пылают бревна Векового Калиты. Нет, не толп суровый ропот, А вакхический огонь Лижет новых протопопов Просмоленную ладонь. Страшен хор задорных девок: Не видать в ночи лица, Только зреют грозди гнева Под овчиною отца. Разъяренная Россия! Дых — угрюмый листобой, В небе косы огневые, Расплетенные судьбой. Но из глаз больших и серых, Из засушливых полей Высекает древний Эрос Лиры слезный водолей.
Январь 1922
Ты говоришь, что я замолк, И с ревностью, и с укоризной. Париж не лес, и я не волк, Но жизнь не вычеркнуть из жизни. А жил я там, где ...
Какой прибой растет в угрюмом сердце, Какая радость и тоска, Когда чужую руку хоть на миг удержит Моя горячая рука! Огромные, ...
Не для того писал Бальзак. Чужих солдат чугунный шаг. Ночь навалилась, горяча. Бензин и конская моча. Не для того - камням молюсь ...
В лесу деревьев корни сплетены, Им снятся те же медленные сны, Они поют в одном согласном хоре, Зеленый сон, земли живое море. Но и в ...
Горят померанцы, и горы горят. Под ярким закатом забытый солдат. Раскрыты глаза, и глаза широки, Садятся на эти глаза ...