Нет, не сухих прожилок мрамор синий, Не роз вскипавших сладкие уста, Крылатые глаза — твои, Богиня, И пустота. В столице Скифии дул ветр осенний, И лишь музейный крохотный Эол Узнал твое вторичное рожденье Из пены толп. Сановные граниты цепенели, И разводили черные мосты. Но ворох зорь на серые шинели Метнула ты. Я помню рык взыскующего зверя, И зябкий мрамор средь бараньих шкур, И причастившийся такой потери Санкт-Петербург. Какой же небожитель, в тучах кроясь, Узлы зазубренным ножом рассек, Чтоб нам остался только смятый пояс И нежный снег?
Январь 1922
Ты говоришь, что я замолк, И с ревностью, и с укоризной. Париж не лес, и я не волк, Но жизнь не вычеркнуть из жизни. А жил я там, где ...
Какой прибой растет в угрюмом сердце, Какая радость и тоска, Когда чужую руку хоть на миг удержит Моя горячая рука! Огромные, ...
Не для того писал Бальзак. Чужих солдат чугунный шаг. Ночь навалилась, горяча. Бензин и конская моча. Не для того - камням молюсь ...
В лесу деревьев корни сплетены, Им снятся те же медленные сны, Они поют в одном согласном хоре, Зеленый сон, земли живое море. Но и в ...
Горят померанцы, и горы горят. Под ярким закатом забытый солдат. Раскрыты глаза, и глаза широки, Садятся на эти глаза ...